Институт активного сознания и психонетики (ИАСП) - негосударственная организация, проводящая исследования и разработки в области психонетики, прикладной психологии, социальных и гуманитарных технологий, а также подготовку специалистов по направлениям своей деятельности.
Основные сведения
О Будущем нашем замолвите слово!
Основной тезис: революции уже случились, мы живем в период осмысления и развития революционных идей 1980-х годов.
Ближайшая к нам по времени революция в научно-технических системах это, конечно, революция компьютерная. Она уложилась в десятилетие между серединой 80-х и серединой 90-х годов XX века, когда от вопроса: «зачем мне компьютер?», большинство цивилизованного населения планеты перешло к вопросу: «как я могу обойтись без компьютера?»
Эта формула содержит в себе классическое восприятие любого революционного перехода. До перехода: «мне это не нужно, и никому это не нужно». После перехода: «я не понимаю, как без этого обходиться».
Примерно в тот же период, ближе к концу 1990-х Интернет перестал быть таинством и стал «водопроводом» для передачи информации.
К началу третьего тысячелетия на сетях Интернет сформировались социоткани – информационные конструкты, управляющие коммуникацией: «живые журналы», блоги, «Контакты», «Одноклассники» и иже с ними. Из информационной структуры Интернет стал структурой социальной. Иначе говоря, сеть «прошила общественные отношения». Мобильные телефоны и сетевые конференции породили значимые изменения в языках общения между людьми. Это было мгновенно отрефлектировано в литературе, где появились написанные на новых языках Интернет-романы и СМС-тексты.
Связь стала, с одной стороны, повсеместной, быстрой (сокращенной), надежной, с другой – клиповой, «гламурной». Мобильный телефон позволил транслировать разовые сиюминутные переживания вместо короткой телеграфической информации пейджеров.
Мобильник и Интернет «развратил» язык, люди разучились редактировать тексты и думать, о том, что они говорят. Речь превратилась в поток сознания с ошибками. Все равно можно послать кучу уточняющих вопросов и эмоций – зачем продумывать и оттачивать смысл сообщения?
Линейки продуктов созданных на трех «китах»: Интернет/компьютер/мобильник достигли количественного пика продаж где-то в 2005-м. Сегодня идут разговоры об исчерпании потребностей вокруг сетей, о высасывании из пальца новых «примочек» для коммуникаторов и телефонов. Уже минимизированы вес, размеры, цены, расширены цвета «обшивки». Рынок насыщен. На нем наступает период «образования сокровищ».
Тренд телекоммуникационных сетей тоже понятен и изучен. От проводных телефонов мы перешли к сотовым, от соты потянемся к спутнику.
Тренд интернет-коммуникаций тоже просматривается без труда: от мэйла к чату, от чата к скайпу, далее – к дистант-конференциям, затем к ситуации «за стеклом» для эксгибиционистов, желающих транслировать в сеть свой каждый вздох. Тоже – путь недалек. Впереди конец компьютерной эпохи. Не потому что кончатся компьютеры, а потому что они стали деталью социальной системы. Вросли ее структурообразующей частью. Стали неразличимыми.
А видимыми такие явления оказываются только тогда, когда привычная всем часть деятельности вдруг исчезает. Электричество, например, (в 1993-м в Армении) – сразу заметили :) . Сегодня трудно представить, что будет с обществом, если оно перестанет разговаривать по мобильнику? Неизвестно, что в нем тогда увеличится, что уменьшится, что обрушится, что воссоздастся?
Итак, революция свершилась. Образ нашей общественной жизни изменился. А сама жизнь?
Второй тезис: «они рождались, страдали и умирали»1, более пассионарный вариант: «они рождались, сражались и умирали».
Ничего особенно не изменилось в общественных отношениях с появлением компьютера и Интернета – «с друзьями стало проще поговорить, но сложнее выпить», – устойчивое убеждения времен начала Интернета.
Или все-таки кардинальные изменения произошли?
Если взять советские классы 1970-х, то там дружили всем классом. Если 1980-е, то – большими компаниями, если 1990-е, то тройками, парами, а после нулевых годов «понеслась» индивидуализация: каждый сам себе режиссер и психолог, при этом есть необременительные временные союзы по интересам.
Эти изменения в молодежной среде отразились на принципах менеджмента в среде взрослой. Сегодняшние пятидесятилетние работают на доверии друг к другу, к факультету, который заканчивали, к цитатам, которые всплыли в разговоре из общих прочитанных когда-то книг. Сорокалетние подозрительно фильтруют тот же «базар», но в целом доверяют общей «альма-матер». Тридцатилетние нелепо цепляются за отдельные оказанные «отдельным братком» услуги, и более не доверяют никому, а двадцатилетние курят траву, в тоске осознавая, что любовь и дружба в поколении их отцов и литературных героев – это нечто магическое, воле и власти наблюдателя не подвластное. То есть – будет не со мной. Последние просто не хотят ничего делать, потому что: «во имя чего лабать-то?» Голодных нет, а «дамы сердца», «рыцари мечты», «королевы бала», «Ленька Королевы», «просто хорошие девчонки» перевелись на деньги, тачки и кокетливые вопросы «женится он или нет?»
Соты подобной матрицы общения породили такую паутину, что многие люди, не попавшие под принципы поколений, просто выбрали одиночество. Если это случилось в раннем возрасте, их быстро записали в аутисты. Кстати, – западная и японская болезнь. Аутисты на обывательский переводится – антиобщественные, не поддерживающие устойчивых убеждений, иные…
Изолированные коммуникативные среды породили свое отдельное программирование, и общий «софт» остался только у Бога. Но государство, кинувшись к Богу за формальной поддержкой своих программ, напрочь отбило его у «народонаселения». Обнаружив своего Бога, якшающегося с властями, люди перестали верить и начали маньячить. А что им было делать? Групповые ценности удержали не всех. Ограничения сверху, смазанные финансовым елеем, разрешили некоторым убийство и воровство. Еще – сформировалось чудовищное порождение сети – сублимированное мышление – воспевание своей уникальности без ее подтверждения деятельностью и ответственностью. Пошло в ход «игровое образование» без дисциплины, и выхолащивание сущности, обертывание в цепочки слов заведомой пустоты или «типичного не-того». Появились бесконечные права и отсутствующие обязанности. Раньше учитель обеспечивал понимание для умных и дисциплину для глупых. Хоть что-то получали все. Сегодня из-за априорной виновности учителей перед учениками и родителями все время тратится на завоевание авторитета или запугивание, на формирование понимания времени не остается. Раньше учителей было принято уважать, и хорошие учителя хорошо учили многих, а плохие приучали к дисциплине в иерархической структуре жизни. Теперь учителя принято не уважать, и хорошие учителя добиваются лишь представления, что знания и обучение организовать можно, и что честные и умные взрослые встречаются.
Таким образом, первой задачей распутывания информационной паутины в коммуникации является создание простейшего социософта: «как говорить, чтобы…?», «что говорить, чтобы…?», «кому говорить, чтобы…?», «когда говорить, чтобы…?» При этом следует помнить, что НЛП, подробно ответившая на эти вопросы в 1970-х годах, для сегодняшних масс не годится. На текущем уровне образования системная модель НЛП не осваивается, потому что с кризисом образования рухнула системная модель восприятия мира. Системного восприятия в современном западном обществе – в целом нет.
Напрашивается задача: создавать отдельные универсальные компетенции общения на обыденном (обывательском языке).
Существует и более общая задача: «энциклопедия» в комиксах и коротких текстах. Пиктограммы и схемы. Картиночно-схематическая «википедия», которая станет частью мира, как вчера компьютер, и позавчера – водопровод. Специфический продукт – «про это знают все».
Следует выделить сначала критические точки такого фокусного знания и опеределить его пороговый объем, а потом строить матрицу осмысления цивилизации через разлитые в обществе «истинные понятия». Мигрантам такая шпаргалка тоже пригодится. У них, ведь, у многих непригодное для существования в современном обществе средневековое мышление: «заработал (украл) – съел. А эти что выпендриваются? Убить!!!»
Нельзя сказать, чтобы такую задачу не ставили. Методологи построили целую теорию схематизации. Но методологическая схематизация так и не стала технологией. Ее и массы населения не поняли, и традиционная наука испугалась: вдруг подвергнут сомнению ее парадигматику… А как потом жить?
Советская школа методом насыщения школьника разными системными представлениями в естественно-научной парадигме познания добилась синергетического эффекта, и те, кому сегодня сорок лет и выше, имеют сформированную диалектическую картину мира или, хотя бы, держат в голове его карту. Эти, кстати, и НЛП выучили, и белыми воронами живут в своем групповом эгоизме.
В СССР область естественного позиционирования человека была сдвинута из «богатого» в «умного», и поэтому у школы была поддержка сверху, когда учителя говорили о том, что нужно учиться, понимать, рассуждать, спорить, подвергать сомнению авторитеты, открывать новое. «Плохо учишься – пойдешь на рабочую сетку» – это было угрозой. Хотя на рабочей сетке платили больше, а также были лучше детские лагеря и туристические базы на море.
Вместе со смещением фокуса в сторону философии прагматизма: «деньги решают все», у образования «снесло онтологическую крышу», и сегодня у школьников все раньше встает вопрос: зачеммнеэто УЗНАВАТЬ? (ударение – на все четыре слова). Вялое, необязательное родительское «Учись!» – не помогает. Родители и сами с двумя высшими образованиями успели поторговать на вещевых рынках или победствовать пока все к 2000-м не устаканилось по мере повышения цен на нефть.
Школа существующая скоро отомрет, потому что в ней более не формируются общественные отношения и не определяется общественное позиционирование человека. Школа стала «памятью былых времен». Остались оазисы. Ну и что? ЗАТО тоже остались. И люди там остались. Система сломалась. Не работает «в целом и везде».
Интернет-сообщества сегодня имеют большую роль в формировании ценностей, запросов, интересов личности, чем школа и родительская семья. Задачу «условного образования» «википедия» (и прочие похожие ресурсы) «условно решила». Справочники выданы. Игры сконструированы. Реальность аннотирована. Нет никакой необходимости помогать Интернету решать свои задачи глобальной экспансии в сознание человека. Интернет в этом не нуждается. Он достался нам, как удобный аппарат, а то, что он сам по себе сам с собой в свои игры играет (используя нас, как элементы памяти и нервные клетки), так «на то и щука, чтоб карась не дремал».
Однако, коль скоро речь идет о вмешательстве роботов, искусственного интеллекта в нашу жизнь, то приходиться укреплять человеческие позиции, например, вспомнить и акцептовать технологию «быть человеком». Вот, где нужен софт для каждого!
Как научиться? Что учить? Что учит ь в первую очередь? Как успешно пройти по ступенькам Бытия – простым как грабли, изобретенные «ученым с мировым именем Иннокентием?»2.
Ступеньки известны во всех религиях и философиях. По-русски можно сформулировать их так:
1. Если ты родился и выжил, так что ж ты не силен?
2. Если ты силен, то что ж ты так глуп, что не можешь повернуть ось Земли правильно?
3. Если ты умен, так что ж не богат?
4. Если богат, то, что ж несвободен в выборе?
5. А если свободен, то, что ж не творец?
Никто не отменял для цивилизации вечные вопросы: «Кто мы? Куда мы идем? Откуда пришли?» – но, может быть, довольно скатываться по ступенькам от этих страшных вопросов на ранние уровни сознания, где есть только: «не потерплю, разорю!» или еще чище «злые вы, уйду я от вас!»
Вопли:
Сколько можно уже сочинять защиты от развития всех времен и предотвращать войны воинов, которые оборачиваются терроризмом против мирных людей? Сколько можно нести детям и подросткам полную чушь об устройстве мира, выбивая у них интерес к познанию к 11-ти годам? Сколько можно травить малышей скандалами и извращениями семейной жизни двух запутавшихся в трех соснах молодых родителей? Сколько можно плодить потребительские товары, не зная последствий их потребления для людей? Сколько можно лечить больных от здоровья? Сколько можно заседать? Сколько можно воровать из основных фондов и надувать щеки от знаков отличия? Сколько можно сидеть в креслах, которые намертво арестовывают всякую деятельность тысяч бегающих вокруг? Сколько можно мечтать и надеяться на лучшее, лежа в ванне? Сколько можно выдумывать себе безделье? Сколько можно работать на унитаз? Сколько можно бояться чужой пассионарности? Сколько можно ставить заборов, запоров и запретов на новое? Сколько можно охранять проститутку демократию, которая призывает ходить по клеточкам и делать только запланированный властями выбор? Сколько можно очернять собственных Богов, отдавая их на откуп политикам?
Люди, которые приспособились жить в этом мире, но понимают всю абсурдность случайных систем управления им, видимо, вынуждены кооперироваться для создания софта по коммуникации, управлению, познанию и деятельности, иначе «серые» представители теорий «глобального потепления» сметут их экзистенциальный рай, несмотря на все его «свободное» очарование.
На земле мы все – в одной лодке, и если мы свободны, что ж мы не творцы этого мира?
Работать над созданием социософта можно в двух парадигмах: первая – «заплати вперед!», а вторая – «купите слоника!». Оба Пути отвечают текущим стадиям развития общества: когнитивной и индустриальной. Просто первая еще нарождается, а вторая теряет в весе перед лицом Развития цивилизации.
Дела: Вся эта совокупность усилий сторонников прогресса должна служить следующей цели: соорганизовать процесс научно-технологического и человеческого (гуманитарного) развития мира и, в частности, Российской Федерации. Базовым процессом такой деятельности является «создание софта», «продажа» или «дарение софта» и далее «научение людей и территорий».
Под «научением территорий» здесь понимается не написание для руководителей или «правительству в стол» стратегий, доктрин, концепций и сценариев, а реальное приживление на территориях полных технологических пакетов, или их достройка и продажа/дарение пользователям будущего нового образа жизни и мысли в технологическом, деятельностном и эстетическом залоге.
Необходимо стать новым «Микрософтом», и не в том дело, что в свое время софт Б.Гейтса с сотоварищами был лучшим, а в том, что они предлагали компьютеры со своим софтом не программисту, а пользователю. Так придется поступить и с технологиями жизни, управления, образования, деятельности. Адресовать людям:
- управленческие модели;
- правила;
- уставы;
- слова молитвы;
- техники медитации;
- тексты песен;
- …
и адресовать это не экспертному сообществу и чиновникам, а жителям территории, поднимая таким образом над землей купол причастности населения к «Освоению».
Основная гуманитарная технология, которая была утрачена вследствие чрезмерной специализации общества, это технология «я – часть целого». И это не вопли корпораций типа «Вижен», а спокойное и достойное нахождение собственного места в Будущем, в том числе и в конкурентной борьбе за это место.
Кстати, придется вводить ТРИЗ в программу уже жизни, а не школы, и превратить его принципы в принципы решения производственных и управленческих задач.
Наш основной продукт будет сильно отличаться от продукта методологов. Они предлагают клиенту за большие деньги самого его проблематизировать, а его неделовое и нерефлективное окружение перетряхнуть, чтоб они поняли: нужно работать лучше или по-другому. Это – хорошее достижение для каждого человека, но оно связано с ответами лишь на первый вопрос пути: «где я?» «что со мной происходит?» «кто, что вокруг меня?». При этом затраты на такую проблематизацию большие, а «рабочее тело» для этих затрат, те самые пользователи софта вообще не идут в расчет.
После игр только самые рефлективные из участников вопрошают: господи, что это было? И не получив ответа, решают, что это глюк. Нерефлективные носят потом с собой годами мысль о том, что все кругом негодяи, а методологи – главные из них. Это происходит потому, что простым банкетом не смоешь с человека ощущение, что он был фишкой в чужой игре, и все готовы были им пожертвовать.
Обычному человеку нужна не проблематизация прежде всего, а любовь и порядок, и, кстати, лучше новый, чем старый, то есть нужны простые технологии, которые приводят жизнь и отношения в порядок, и формируют образ мыслей, позволяющий достичь радости, счастья или спокойствия.
Сегодня нет ответов на вопрос молодежи: что хорошо, что плохо, что морально, что аморально? У кого-то есть ощущение, у кого-то вера, у кого-то родители оказались мудрее сверстников и начальников, но ситуации на планете Ка-Пекс, на которой «каждый знает, где добро, а где зло», нашей цивилизации еще не светит.
«Гармонию различий свяжет воск в систему видения…» Это – мечта поэта. Возможно, и не свяжет, а начнутся еще более ожесточенные войны идентичности.
Прежде всего:
У семей нет софта по воспитанию, уходу за детьми, заботой о здоровье и даже по грудному вскармливанию. Все заретушировано бредом случайных убеждений масс или убогими принципами растерявшихся со времен перестройки 1990-х врачей и психологов.
У начальника нет софта по управлению, кроме смеси сталинских шарашек с американским менеджментом, слегка приправленным обыденным маккиавелизмом и упрощенным НЛП.
У подчиненного нет дисциплины выслушать начальника, понять его и подчиниться ему, а у школьника нет понятия о необходимости слушать учителя или, хотя бы, не мешать ему вести урок.
У взрослых есть страх перед детьми и полный провал воспитательных методов, у детей нет уважения к старшим, а в связи с этим нет энергии, которая проистекает от Рода.
У пар нет понятия о развитии отношений, зато есть сто сценариев на тему «побеждают жертвы».
У писателей нет позитивных идеалов будущего.
У кинематографистов нет сил переложить писательские истерики-предчувствия в приемлемый для обывателя видеоряд
У умных нет слушателей
У дураков нет учителей
У богатых нет свободы
У свободных нет контакта с людьми
У Творцов короткая жизнь
От Бога нет вестей
При этом решения всех этих земных дел сто лет как изобретены, но куда-то сокрыты, зарыты, запакованы. Зашнурованы, временно утеряны и т.д.
При этом в Интернете есть вся информация, но гриф истинности не проставлен. А раз нет доверия, то техники «как делать» нет тоже. Многие даже проверять не станут, работает ли? Мы живем в мифическом мире. Какие-то враги российской медицины забросили в учебные заведения и семьи миф о том, что кровь сдавать – опасное и заразное дело, и вот вам результат: крови не хватает, здоровых людей, способных ее сдать, много, но в центр идут только тогда, когда вынуждают родственные связи. А если много крови нужно? Тогда барьер – многим. А тем посторонним (не родственникам) которых удалось уговорить – не получить медицинских справок. Потому что, если ты прописан в другом городе, то кровь сдать не можешь, как факт. А также, если твой инфекционист принимает один раз в неделю по часу… И твой друг умрет в больнице, пока ты добьешься своей справки на право сдавать кровь, в которой говорится, что в квартире твоего номинального проживания (где, кстати, ты и не живешь вовсе, но прописан) карантина нет. То есть, все можно сделать, но получается сложно и «через задницу». И к этому привыкаешь и начинаешь экономить – лучше делать минимум.
Можно долго искать ответа на вопрос: кому это выгодно?
А можно искать клады в вещественном или информационном поле.
Вполне возможно, что все запрятано в куче мусора. Тогда сюжет чистки авгиевых конюшен нашей цивилизации вполне подойдет. Если миру это не годится, то для России в самый раз. А то мы вечно хороним у себя чужие отходы.
Придется теперь утилизировать свое, давно забытое старое:
1. Собственную харизматичность языка
2. ТРИЗ или РТВ, при этом превратить это знание в навыки обыденной жизни
3. Педагогические модели, в том числе опорные конспекты
4. Христианство в том смысле, что «библия есть книга прямого действия», а вместе с этим институт принципов и институт священников
5. Технологии, носители которых еще живы. Пусть и в единичном числе
Что сделать не удастся?
- Сформировать, пожизненно оплатить и окружить колючей проволокой существующие и возникающие в стране фабрики мысли, решить с их помощью до 2015-го года энергетическую проблему страны и кое-что по мелочи; на обывателях, бог знает как попавших в шарашки в качестве жен, детей, сантехников и рекламных агентов проверить все социальные эксперименты по новым управленческим моделям в микросоциуме.
- Перевести этот эксперимент на страну в целом. Возможно, допустив Двоевастие или Триумвират.
Чем сердце успокоится?
Потихоньку, за полтора года утряски и драк, мы, прогрессоры поневоле, станем социософтом для всех, кто собирается перейти постиндустриальный барьер и не скончаться от счастья или ужаса. И мы, как страна, превратимся в корпорацию-энциклопедию индустриального образа жизни и спокойно в недрах самих себя слепим «Второе Основание» по Азимову, что мы хуже Америки, что ли?
Техноромантики всея Руси, соединяйтесь! Пусть никто не уйдет обиженным!